Ничего святого – 2 - Дмитрий Дегтярев

Женщину, пытавшуюся пройти из нейтральной зоны на территорию Турана повалили на землю, и один из пограничных стражей наступил ей сапогом на голову, в то время, как другой, стягивал руки за спиной. Женщина кричала, извивалась, пытаясь выбраться из захвата – куда уж там… – абсолютно бесполезные усилия. Чем она не понравилась пограничной страже, не понятно. Наверное, не так и важно. Главное другое – ее песенка спета, а перед ним осталось всего два человека. Пабло глубоко вздохнул, ощущая, как тело начала бить мелкая, незаметная снаружи дрожь. Может, неопытному глазу она и не заметна, но вот пограничники вполне могут почувствовать его волнение. Необходимо успокоиться. Срочно! Инквизитор вызвал внутри образ часовни, находящейся в алькасаре… Алтарь, распятие Христа на стене, статуя Девы Марии… Там, перед Спасителем и Его Матерью, он всегда находил умиротворение. Вот и сейчас, с помощью созерцательной молитвы, очутившись внутри, дрожь начала постепенно уходить, а сердце перестало ставить рекорды, сильно сбавив темп. Пабло открыл глаза. Теперь перед ним оставался всего один человек. И два метра пустого пространства… Похоже, он простоял на месте куда дольше, чем планировал… Пабло осмотрелся. Один из пограничников, находящийся за железным заграждением, смотрел на него изучающим взглядом.

Вот же, дьявол!

Привлек ненужное внимание…

И, чего теперь делать?

Идти дальше, рискуя попасть под особо тщательный осмотр, или лучше повернуть назад, пока не поздно?

Инстинкты самосохранения в полном согласии разума кричали о втором варианте, но внутренний инквизитор им активно сопротивлялся. Борьба продлилась совсем недолго. Инквизитор вышел из нее полным победителем. Все очень просто – ничего не изменилось: по-прежнему инквизитор Карлос Фернандес остается мертвым, и по-прежнему убийцы находятся где-то на территории Турана. Непреложный закон «неприкосновенности инквизитора», остается непреложным, а значит он обязан продолжить свой путь.

Когда настала его очередь, Пабло твердо шагнул вперед, к стоящим перед барьерам трем мужчинам. Один в официальной одежде, двое других в серых плащах с накинутыми на голову капюшонами, и автоматами за спиной. Те самые, легендарные ассасины. Те самые, кто возможно причастен к убийству Карлоса Фернандеса. Скрипнув зубами, Пабло взглянул в хмурое лицо официального хмыря. Тот требовательно протянул руку.

– Документы!

Инквизитор пожал плечами и протянул просимое. Интересно тут встречают. Ни тебе стандартного для исламского мира приветствия «мир тебе», ни доброжелательного гостеприимного тона… Хотя, оно понятно. О каком мире или гостеприимстве можно говорить, когда находишься на границы между двумя ненавидящими друг друга государства. Наверное, Аллах не так сильно ненавидит шайтана, как Туран Халифат, и наоборот. Но лучше такое предположение оставить при себе. А то, обвинят в ереси, да подвесят за одно место…

Официальный мужчина тем временем со скептически поджатыми губами изучал поданные документы, по которым Пабло Красс инквизитор первого ранга, верный служитель Святой Католической Церкви и Империи являлся Мохсеном Ханачи, торговцем из Мешхеда. Кроме документа, удостоверяющего личность, имелось также несколько дополнительных характеристик, по которым не должно возникнуть никаких вопросов.

– Цель поездки? – мужчина продолжал держать документ в своих руках, не спеша ставить в него заветный штамп. Оно и понятно, никто не станет ограничиваться всего лишь одним взглядом на предоставленные данные. Краем глаза Пабло увидел, как спецстраж сделал шаг, подходя ко второму не менее официальному лицу у соседнего барьера.

– Цель поездки? – мужчина нахмурился еще сильнее, а стоящие за ним ассасины заметно напряглись.

Ну ты и идиот, Пабло… Зачем отвлекаешься на посторонние вещи, вызывая к себе ненужное внимание?

Причем уже второй раз…

О, Пресвятая Матерь…

– Возвращаюсь домой. – спокойным, не выдающим дикого внутреннего напряжения голосом, ответил Пабло.

Чиновник недовольно скривил губы.

– Я спрашиваю про другое: цель поездки за пределы Турана?

– Ааа… – понимающе протянул инквизитор, мысленно благодаря своего коллегу за предусмотрительность. Тот предвидел подобный поворот разговора, а потому все необходимые легенды были готовы. – Я вывозил товары на реализацию в Аль-Шабаб…

– Аль-Шабаб, значит… – чиновник протянул руки, очевидно требуя документы, подтверждающие его слова. Они имелись. Пабло с готовностью отдал ему бумаги со всеми печатями, свидетельствующие о вывозе товара – и далее перечислялись наименование и количество. – Что, в Мешхеде совсем туго, раз едешь в такую даль?

Пабло пожал плечами. Можно было конечно ответить что-то, вроде «ага», но смысл? Он его не видел.

– Ладно. – чиновник протянул документы назад. – С вас стандартная пошлина в золотой, и шахада.

Инквизитор с большим трудом сохранил спокойное выражение на лице. Золотой за въезд в Туран, даже для его граждан? Охренеть! Не иначе!

Сунув руку за пазуху, Пабло вынул кошель, в котором находились туранские динарии, и вынул требуемый золотой. Официальное лицо тут же схапало монету, после чего выжидающе уставилось на инквизитора.

Ну да, еще шахада.

Пабло глубоко вздохнул, мысленно попросил прощение у Христа, и произнес:

– Я свидетельствую, что нет Бога кроме Аллаха, и Мухаммад – пророк Его.

Чиновник удовлетворенно кивнул, однако изогнутая в ожидании бровь не вернулась в свое прежнее состояние. Пабло прекрасно понимал причину. Необходимо произнести вторую часть шахады, отличающую шиитов от суннитов. Первую часть исповедуют все мусульмане, а вот вторую – только подданные империи Туран. Что ж, по сути – это самая главная часть проверки, и он не имеет права ее провалить.

– Свидетельствую, что Хусейн – пожертвованный Аллаху. Свидетельствую, что Хусейн – убиенный ради Аллаха. Также свидетельствую, что повелитель правоверных Али – угодник Аллаха.

Рядом с чиновником, отодвинув двух ассасинов появился мужчина в черном одеянии, с полумесяцем на груди. Окинув инквизитора тяжелым взглядом, он потребовал:

– Повтори еще раз.

Как раз в этот момент откуда-то справа донеслись крики, сопровождаемые звуками возни. Пабло скосил глаза. Увиденное заставило сердце пропустить следующий удар: двое ассасинов повалили спецстража на землю, а третий приставил к его шее длинный изогнутый кинжал.

Плохо дело.

Очень плохо.

С трудом разомкнув губы, Пабло повторил шиитскую шахаду.

– Свидетельствую, что Хусейн – пожертвованный Аллаху. Свидетельствую, что Хусейн – убиенный ради Аллаха. Также свидетельствую, что повелитель правоверных Али – угодник Аллаха.

Взгляд человека в черном нисколько не изменился. Скорее, он даже стал еще тяжелей. Или это разыгравшееся воображение рисовало самые ужасные перспективы, сгущая и без того, не самые радужные краски… Справа по-прежнему доносились сдавленные стоны спецстража, перемежающиеся с грубыми окриками командиров ассасинов.

– Неплохо. – разомкнул губы человек в черном, являющийся по всей видимости кем-то на уровне обер-стража, если брать мерки Арабского Халифата. О существующих в Туране ранговых отличий, Пабло имел весьма смутные представления. – Ответь мне еще на один вопрос: какое место у Аллаха, занимает Фатима?

Пабло задумался. Общая подготовка заняла меньше суток, и за столь короткий период у него попросту не имелось возможности основательно изучить богословие шиитов. Тем не менее, одну небольшую книжку ему удалось почитать. Как раз, о Фатиме – что так сильно походила, или даже скорее превосходила Деву Марию, во всяком случае, если мерить тем почтением, коим она пользовалось у шиитских мусульман.

– Ни один человек не вой дет в Рай без довольства, повеления, и разрешения Фатимы, мир ей. Даже пророк Мухаммад войдет в Рай только после разрешения Фатимы. В день воскресения мы встретимся с ней у врат Рая и Ада, кто-то войдет в них, и кто-то выйдет из них, но и то и другое можно будет сделать только по повелению Фатимы, мир ей.

Пабло замер в ожидании. Вроде бы процитировал все дословно… Оставалось надеяться, что прочитал правильную книжку, а не труд какого-нибудь шиитского сектанта…

Брови человека в черном взметнулись вверх. Похоже он ожидал куда менее красноречивого ответа.

Вот, же Красс…

Сейчас еще за эту деталь зацепиться.

Однако, пронесло. Обер-страж, или как его величают там в Туране, секунду постоял на месте, потом кивнув каким-то своим мыслям, махнул рукой назад, за барьер.

– Пропустите. Он наш.

Чиновник заискивающе улыбнулся, смотря прямо в рот человеку в черном и протянул инквизитору документ